«Я просыпался каждую ночь в четыре часа в глубинах ада, смерть плотным кольцом давила меня, и я терял сознание. Страх, мрак и ужас одолевал меня. Я молился Богу, чтобы Он благословил нас и наше дело и в кооперативе, и в Церкви. Но день ото дня наши дела шли все хуже. Я до сего дня не переживал еще такого восстания сил ада. Рушилось буквально все: уходили люди из кооператива, на ровном месте ломались машины, лопались договора, замораживалось буквально всё. Я и мои друзья напрягались изо всех сил, работали по 10-12 часов в сутки, мотались по заказчикам, но как-будто глухая стена блокировала нас. Все новые и новые силы противодействовали и угрожали нам. Мы плохо спали, болели сердца, огонь жег нас и день, и ночь. Слабые из нас бысто уставали и валились с ног, сильные продолжали бороться, но глубокие вздохи и стоны выдавали их перенапряжение. И чем больше молился я и мои друзья, тем больше шло разрушение.
Вся эта духовная баталия развертывалась на простой жизненной ситуации. Я и мои друзья из нашего общения создали кооператив и ревностно стремились обрести материально-экономическую независимость в этом жестко конкурентном мире. Мы разработали довольно редкую продукцию, и некоторое время успешно реализовывали ее. Были созданы мастерские и механизированы технологические процессы, повышалось качество продукции, и увеличивался спрос. Обычное человеческое предприятие. Но по мере того, как наша организация вставала на ноги, усиливалось противодействие среды. Я понимал природу этого явления как сложного, таинственного, духовного явления, так как вообще нет ни одного предмета или явления на земле, оторванного от духовного мира, от мира идей. Все события в жизни человека нанизаны на некий духовный стержень, всё имеет определенный тайный смысл, требующий расшифровки. И через пристальное рассматривание всех жизненных ситуаций, как жизненных притчей, можно высмотреть воздействие Бога на человека, осуществление Его воли и Его творение: «Через рассматривание творения видимо Божество».
Материально-экономическое существование человека на земле так же со всякой очевидностью нанизывается на определенную волю Божию. Человек, естественно, нуждается в пище, одежде, доме и других удобствах для своего существования в этом мире. Но мир этот отдан дьяволу. «Все это царство и слава его преданы мне», - говорит сатана Христу. «И я, кому хочу, даю ее. И так, если ты поклонишься мне, то все будет твое». Так точно говорит сатана и всякому человеку. Всякий человек, если, падши, поклоняется ему, то получает от него всё, в чем нуждается. Кто не поклоняется ему, тот обречен на противодействие его. И чем решительнее человек отлагается от дьявола, тем яростнее его противодействие. Оттого и Аврааму не определено было иметь наследство ни на стопу ноги. И он верою обитал на земле обетованной, как на чужой. Так точно определено и всем сонаследникам Его по вере. «Птицам и лисицам уютнее на земле, нежели Христу». «Мы ничего не имеем», - говорит Апостол. - «отвне нападения, внутри страхи». Все это принадлежит и нам в полной мере.
И еще. Можно сказать, что жизнь христианина на земле подобна жизни древнего Израиля в Египте. Во-первых: «мерзость для египтянина - иудей». Это в полной мере относится и к христианам. Во-вторых, как притесняем был Израиль в египетском рабстве, так притесняются ныне и христиане рабством мира сего. «Будут страдать от плена и грабежа», - говорит о народе Божьем Даниил. Последние же дни вообще принесут полное отторжение непоклоняющихся христиан от материально-экономического благополучия этого мира, «ни купить, ни продать». И к этому нам нужно быть готовыми. Но есть еще время до срока. Есть еще время для осуществления обычных человеческих экономических предприятий, лежащих в сфере обычных человеческих законодательных регулирований, по крайней мере, в относительных проявлениях. И хотя общие закономерности предопределений Божьих воздействуют на всякое человеческое дело, но, тем не менее, человеку ничего не остается, как осуществлять эти предприятия, делая уже существующие выводы, согласовывая всё с волей Божьей.
И еще. Церковь Божия эволюционирует. Церковь Божия, как живой организм, складывающийся из живых душ разнообразных людей, уверовавших в Бога, эволюционирует, так как нуждается в тесных и новых взаимноскрепляющих связях при действии каждого члена в свою меру, нуждается в новых функциях каждого члена, действиях дарований, нуждается в творчестве. Частью своей кооператив являлся для нас предтечею Церкви. На функционирование кооператива опробировались и развивались некоторые духовные образы и модели, которые затем переносились на функционирование Церкви, и наоборот. Потому-то мы так ревностно и по вере возводили наше материально-экономическое предприятие, чуть ли ни как храм Господу, чуть ли ни как Израиль возводил Иерусалим и Храм, выйдя из вавилонского пленения. В одной руке мы старались держать копье, а в другой - кирпич.
Но в эту ночь, находясь в борении и молясь за наше дело и за всех работающих в кооперативе, я отчетливо услышал от Него такие слова: «Не молись за них, так как они - Египет. Не молись за себя и за своих, так как нет в Египте свободы и для народа Моего. Но выходи сам и выводи народ Мой в места, где есть возможность совершить служение Мне. Там будет вам и благословение Мое и свобода».
Сложные чувства овладевали мною, и самым большим было обреченность смертника. По истине, «всякий приближающийся к скинии Господней, умирает». Я знаю, что говорю, надо понять, что я хочу сказать. Значит, все будет рушиться, как рушатся машины, неуправляемо летящие под гору. Значит, будет гореть все: и кооператив, и дома, и семьи, и всякие надежды на материальный успех. Ясно, что жизнь в Египте чревата кирпичами и соломой, так как Египет есть дом рабства. Но очень бы хотелось освободиться хотя бы относительно от этого рабства, воспользоваться своими человеческими способностями и плодами своего многолетнего труда. Хотелось бы воспользоваться относительной свободой бизнесмена и предпринимателя, правами собственника. Хотелось бы снять с рамен наших тяжести, и руки наши освободить от корзин. Огонь впереди и сзади, куда ни ступи, всюду огонь. Теперь же, “выходить в места, где есть возможность совершить служение Мне”, означает выходить в еще больший огонь, в большее объявление войны. Не раз я говорил так: “Я трепещу всех моих страданий”. Но в Церкви продолжал: “Но если я имею что-то в Боге, то не иначе, как через эти страдания”. “Оглянись вокруг”, - говорил я себе. «Неужели ты не видишь, какое превосходство дает тебе этот огненный путь? Неужели ты не видишь, что, сгорая как человек, ты становится сыном Божьим. Сгорает все человеческое, душевное, плотское, кристализируется духовное. Это и есть переплавка в горниле искушений, откуда ты выйдешь, как переплавленное золото».
Я очень люблю эти слова. Хотя эти слова были написаны очень давно, лет двадцать назад. И кооператив, как вы понимаете, это было начало, в лучшем случае, девяностых годов, а то и конец восьмидесятых. Я еще добавлю слова Писания: «Верою Моисей, придя в возраст, отказался называться сыном дочери фараоновой, и лучше захотел страдать с народом Божьим, нежели иметь временные греховные наслаждения, и поношение Христово почел большим для себя богатством, нежели египетские сокровища, ибо он взирал на воздаяние».
Мы сегодня с дерзновением говорим, что наша Церковь еще 20-25 лет назад в лице наших пастырей и небольшой группки народа посягнула на создание образа Первоапостольской Церкви. Мы все сегодня знаем, что основными характеристиками Первоапостольской Церкви были именно простота в Духе Святом, отсутствие непререкаемых символов веры, общительность и открытость дверей общений и сердец для всех, исповедующих Иисуса Христа, отсутствие административно-иерархической системы подчинения, относительная общность имущества и средств в посильной заботе о всех Церквях и их служителей. И, в принципе, об этом мы много говорим, в частности, наша Церковь, даже на этих Межконфессиональных Собраниях. Безусловно, близость Божьего благословения, выраженного в обилии благодати, даров Святого Духа, проповеди неповрежденного Слова Божьего в силе Духа Святого, наличие силы Божьей в знамениях и чудесах и возможность успешного противостояния греху и обольщениям. Апостолы с великой силою свидетельствовали о воскресении Иисуса, исцеляли, воскрешали мертвых, народ был в единодушии, единосердечии, никто из своего имения не почитал своим, и все было общее, и в веселии и простоте сердца имели общение, и великая благодать была при преломлении хлеба за столами.
И, действительно, относительно общее имущество и разделение по тому, кто как нуждался, об этом мы, можно сказать, в сегодняшнем контексте еще этот вопрос и не поднимали, об этом и не говорили еще. И, я думаю, что сегодняшнее наше выступление, насколько уж мы его затронем, это как раз именно этот вопрос. И мы бы хотели, как церковь “Христиан Новозаветной Церкви» поделиться теми наработками, которые мы имеем. Сегодня, конечно, мы их практически только озвучим, но, возможно, образ этой жизни кого-то увлечет. Хотя, как я уже зачитывала слова Владимира Мазура, вряд ли этот образ для кого-то станет путеводной звездой, потому что это непосильно тяжело и сложно. Если даже кто-то пытался когда-либо с народом Божьим даже работать в каких-то малых предприятиях, то, я думаю, что он понимает, о чем я говорю.
Мы говорим, что придут времена, когда сатана осквернит святилище, прекратит жертву, поставит мерзость запустения, о Боге богов будет говорить хульное, что возвысятся нечестивые люди, поступающие против Завета, а, тем не менее, написано, что «люди, чтущие Своего Бога усилятся и будут действовать». Мы претендуем на то, что мы можем объединить наши усилия и все-таки продолжать бороться за возможность, как мы говорим, отвоевать территорию жизни, жизнедеятельности Церкви Божье при том, что мы, в каком-то смысле, может быть, являемся катакомбной церковью, той церковью, которая не вступает в дружбу с миром. При всем при этом мы, конечно, сегодня ездим на молитвенные завтраки к Обаме и претендуем на высоту определенную и на поднятие нашей головы, и возвышение нашего голоса на всю широту земли.
Но вы даже не представляете, насколько мы - «мертвый пес, одна блоха»! Я не стесняюсь об этом говорить, потому что этот контраст в какие-то моменты кому-то просто режет глаза. Нам не верят, что мы исключительно тяжело живем. Но я не знаю, скажет вам это о чем-то: я - генеральный директор предприятия, которое за эти годы построило огромное количество объектов по стране, и все, как правило, федерального значения или шикарные дома. Мы делали Большой Театр в Москве, филиал ГАБТ на Копьевском переулке, еще в 1996 году. Мы делали несколько вокзалов. Причем это изделия, которые первые бросаются в глаза. Мы занимаемся архитектурными изделиями из бетона, кстати, ноу-хау, которое тоже разработал Владимир Мазур. Мы многим, чем от него пользуемся. При всем при этом, я, генеральный директор Компании “Ковчег”, зачастую имею ту же зарплату, что и все мои работники, а иногда мы все получаем по тысяче рублей в месяц. И это может продолжаться три месяца подряд, может продолжаться шесть месяцев подряд. И вы спросите меня, как мы на это можем выжить?
Вот если бы мы не представляли себя единым организмом, на эти деньги мы бы не выжили, мы бы загнулись. А на сегодняшний день мы поддерживаем наших посланных в Израиле, я хожу в норковой шубе, езжу на Лексусе, и у нас в предприятии и в церкви столько машин, что моя общественная организация, о которой я чуть скажу позже, меня спрашивает: «Так какая машина тебе лично принадлежит?”. На что я всегда отвечаю: «Все машины мои, однако, ни одной нет моей».
И даже проводя сегодняшнюю конференцию, вы не поверите, но у нас в случае краха и обвала интернета, нет и пятисот рублей, чтобы за него заплатить. Тем не менее, я нахожусь в Москве, наши посланные находятся в Сиетле, а церковь в Красноярске ведет собрание.
Мы сегодня дерзаем говорить об идее выживаемости народа Божьего в последние времена. И эти последние времена, как мы говорим, характеризуются восстанием вавилонской блудницы с идеей царствования над миром, пышными храмами, поборами десятины, мощными свидетельствами силы и власти при значительном финансировании из неизвестных, как правило, источников. И христиане суеверно говорят при этом, что “это благословил нас Бог”. И все время у нас дисбаланс, вопрос: какое странное чувство лично мы испытываем! Почему же Бог не благословляет нас, народ Его, живой, активный, сведущий? Нагрешили? Всегда вопрос. Или закривили путями своими? Или не то делаем? Что это за противоречие? Тут у меня сестра сидит из совершенно другой Церкви, мы узнали ее день назад. Она говорит: «Да, да, да, я тоже хочу задать этот вопрос». Что это за противоречие такое?
Вчера готовила материалы для собрания, открыла старый ролик, с четвертого Соборного Собрания, которое было у нас в 2002-2003 году.
Мы знаем этот клип все. Этот ролик вообще многие годы восторгал наши сердца, потому что это, вообще-то, ролик про нас, про наши Соборные Собрания. И мы плакали, представляли себя этими птицами, стремящимися через любые невзгоды, моря и океаны к вожделенным берегам покоя, радости, отдохновения. Но вот вчера, когда я готовилась, я поймала себя на мысли, что этот ролик больше не вдохновляет меня. Ролик, который меня затрагивал, сегодня не приносит мне той радости, которую я испытывала некоторое время назад. Хотя, конечно, по-человечески, в общем, мы все знаем, что это жизнь, которую мы проживаем. И, действительно, всё равно от этого всего веет определенным благоуханием приятным. Но заметила вчера, что на уровне чувств и желаний я перестала его воспринимать.
Поразмыслив, я могу сделать вывод, что я с большой радостью живу сегодняшним временем! И, переживая наши сегодня предельно тяжелые материальные и духовные трудности, вполне удовлетворена именно целесообразностью и целостностью нашего пути именно сегодня. И меня ничего не смущает. Никаких на уровне чувств ожиданий завтрашнего покоя и радости, и отдохновения я не ожидаю и не плачу от этого. Я живу сегодняшним днем. И вот та жизнь, которою мы живем, вот она полноценно удовлетворяет все органы чувств. Скажем так, полностью соответствует тому, чего я ожидаю от своего положения в Церкви. Знаю, что не со всеми так. И даже с нами не со всеми так. Но, тем не менее, такая вот у меня коррекция.
На сегодняшний день мы имеем практически все общее. Мы работаем на одном предприятии. Как я уже сказала, я как генеральный директор большую часть года получаю такую же зарплату, как многие мои работники. Иногда по тысяче рублей в месяц, бывает и меньше. Мои работники иногда получают больше меня, потому что мне, как бездетной, не достается датация на детей. А мы иногда просто выделяем датацию на детей, независимо от того, как человек работает.
Мы кормимся от одного стола, который мы содержим под словом «Царская кухня». Мы имеем милостью Божиею один гектар земли под Красноярском, на котором, если пока еще не строимся, то только в силу изменений некоторых наших планов. Мы полноценно используем эту землю для сельского хозяйства. У нас строится Студия «Кумран», место в поселке «Овсянка» под Красноярском, где сегодня живут наши пастыря прямо на стройке, и живут они так уже несколько лет. И вообще, в какой-то момент Лариса Мазур судорожно уже кричит, что, наверное, она и умрет на стройке, никогда не попользовавшись благом от замечательного строения, которое строится, кстати, по нашей технологии, которая, кстати, тоже является достоянием нашим, и об этом мы отдельно еще скажем. Они там живут, и там мы продолжаем строить. Потому что на втором этаже мы собираемся построить, и, в принципе, он уже сделан, просто, к нему надо лестницу еще пристроить, большой зал с окнами на Енисей. На скале мы стоим, шикарный вид, полное благоухание, покой, очень чистый экологический район, и все это мы строим, можно сказать, их подножного материала, о чем я тоже скажу позже.
Наша Студия «Кумран» делает фильмы. Кто с нами хоть немного познакомился, то на нашем сайте «Глас Вопиющего» есть отдельный раздел Студия “Кумран” и отдельный видеоканал на под названием «Глас вопиющего», где можно посмотреть все наши видео материалы. Можно соглашаться с ними, можно не соглашаться. Но могу сказать, что когда мы вырабатывали жанр, под которым мы будем подавать наш материал, те проповеди, которые звучат в нашей церкви, мы мучились очень долго. Потому что, вот, сегодня Сергей Проуторов затронул тенденции в современном человечестве, что информатизация, вообще, поток информации, который идет на людей, он должен чем-то касаться. И, конечно, сидеть и читать проповедь перед экраном очень тяжело. И человеческий глаз не отслеживает, и ухо не слышит.. И в какой-то момент мы вдруг приняли решение все наши фильмы подавать совершенно в необычном образе. То есть мы назвали это “Жизнью без прикрас”. Мы показываем себя, мы показываем жизнь нашей Церкви. И глупые, и смешные, и нелепые съемки бывают, и тяжелые съемки бывают, когда у нас какие-то трагедии или переживания. И все это мы снимаем и вставляем в наши фильмы. Можно нас за это осуждать, не принимать эту подачу, но мы считаем, что мы открыты перед миром. Мы показываем то, чем мы конкретно живем. Мы несовершенны, возможно. И много в нас каких-то болезней, но мы не боимся быть прочитанными, поэтому открываем всё, что есть.
Мы на сегодняшний день, продолжу, ловим рыбу благодаря усилиям Владимира Мазура и летом, и зимой, на той же Овсянке. И пользуемся от этого блага. Рыба бесплатная в реках Енисея пока. Ну, конечно, кто знает? Кстати, с этого года запретили продажу сетей на территории Российской Федерации... Так что имейте это в виду.
И я хотела бы предложить посмотреть следующую ссылку. Это фильм “Глас Вопиющего в пустыне”, 1-ая часть. Она коротенькая, я думаю, что у нас хватит терпения ее посмотреть. Это то, чем мы тоже пользуемся, это наше достояние – плот. Плотом мы пользуемся в течении двадцати с лишним лет. Начав сплавляться семьею, мы, в конце концов, этим благом стали пользоваться всей церковью. Это пребывание между небом и землей, это удаленность от мирской суеты. К сожалению, сегодня не смогли предоставить для просмотра - есть еще ссылки об истории таких сплавов. Материал интересный, и там Владимир Мазур как раз говорит о мистерии обновления. То есть о том, чем мы пользуемся, находясь вне мира, находясь между небом и землею, под открытым небом, перед Богом будучи открытыми, пребывая в общем общении, в благости пребывая.
Я, конечно, хотела вторую часть, но тогда, видимо, уже не буду. Если кто пожелает, может посмотреть начало 2-ой части:
Там мы говорим, что мы не только пребываем в радости, но и в молитвах общих, и в совместных служениях, и разговорах у костра, и беседах, и в формировании нашего богословия участвуем совместно. Это не только действие одного пастыря, хотя, безусловно, это его заслуга прежде всего.
Я отвечу на слова Юницина Владимира в скайпе, который говорит, что неудачная эта идея, и “это прославляет вас, и какие у вас возможности, и не назидает эта информация”. Так вот, я хочу сказать, что это не назидает того, кто не пытается сегодня выжить. А если выживает, то как единица. То есть, как отдельно взятый человек в отдельном мире, который работает на сторонних работодателей или получает свою пенсию и ни в чем не имеет нужды. А если имеет, то ограничивается теми возможностями, которые у него есть. В нашем случае это не подходит, потому что мы действительно из себя представляем, если хотите, коммуну. Но “коммуну” сказать, это воспользоваться мирским языком. Есть образ Первоапостольской Церкви. Если вы правильно читали Писание, то там четко написано, что многие продавали имения, приносили это в общий котел, раздавали нуждающимся, никто ничего из своего не почитал своим. И мы на сегодняшний день, говоря и показывая, что всё-таки так может жить народ Божий, претендуем на то, что так действительно можно жить. Хотя это очень сложно, это тяжело, как я уже говорила, но, всё-таки, возможно.
Мы не живем в деревне, мы живем в мегаполисе, в достаточно большом городе Красноярске, но трудимся в течении многих лет на то, чтобы обладать возможностью работать в одном предприятии, переживать все тесноты и трудности, которые мы имеем вместе. При этом при всем дети наши с нами с утра до вечера. Если рассказать, как мы живем... Сейчас, я думаю, уже от официальной части мы перейдем. Я скажу так, что мы действительно зарабатываем хлеб собственными руками. Все заказы, которые мы берем по всей стране, мы выполняем не только нашими силами, но, например, и силами наших братьев и сестер из Орска. Или часть людей из Ижевска присоединялись к нам, в Москве участвуют наши представители. Мы выполняем заказы по всей стране и на очень высоком уровне. Но даже тех денег, которые мы сегодня с трудом выбиваем, вырываем, так сказать, у этого мира, нам с трудом хватает, чтобы сводить концы с концами.
Мы 2 или 3 года назад открыли возможность для себя купить землю за очень маленькие деньги. Доселе мы никогда не мечтали об этом. И только в силу того, что некоторые идеи нами двигали, опять же, имея технологию “Универсальный Блок”, которую я отдельно тоже сейчас еще фотографию покажу, мы вышли на общественные инициативы. И объединившись с некоторыми людьми, совершенно мирскими, мы создали общественную организацию. Сделали это ради того, чтобы представить определенным образом свою технологию, не ради зарабатывания средств, а как социальный проект, утверждая то, что человек может построить себе дом на своей земле, и не так, по-старинке, абы как и из абы чего, а имея в руках достаточно современные, мобильные средства производства. Выходя с этой идеей, мы даже не подозревали, во что это выльется. Объединившись, тем не менее, мы на сегодняшний день смогли поднять движение, которое сегодня руководимо Красноярской Региональной Общественной организацией «Свой Дом». Мы функцианируем, ведем нашу деятельность на сайте. И как результат, мы, сами того не думая, присоединились к кооперативу, который мы стали создавать. И на сегодняшний день мы имеем гектар земли под Красноярском, на расстоянии тридцати километров от Красноярска. И если, как я уже говорила, немножко не удалось нам со строительством вопрос решить, но это вопрос временный. Потому что мы поставлены в такие условия на сегодняшний день, даже ни то, что материально, или мы не можем организоваться, а просто по той причине, что сейчас решается, куда мы переедем с нашим предприятием. Потому что, к сожалению, мы оказались в самом центре города Красноярска с нашим предприятием, и нас смещает жилое строительство. И сегодня решается вопрос, куда мы переезжаем. И вследствии этого будет решаться, где мы будем строиться. Но землю эту мы полноценно стали использовать под сельское хозяйство.
Наша жизнь на земле
Это поля наших кооперативов:
На сегодняшний день я лично являюсь председателем двух кооперативов, в которых 150 с лишним человек. У нас во владении 40 гектар земли. Не у нас, как у церкви, повторяю, а у кооперативов. Мы являемся владельцами 1 гектара, а все остальное принадлежит совершенно обычным гражданам с достаточно средним социальным достатком. И это удалось вследствие того, что мы стали закупать большие куски земли и в дальнейшем проводить работы по размежеванию самостоятельно. Соответственно, мы выработали такие механизмы, которыми, кстати, можем поделиться с вами. Почему мы об этом заговорили? Действительно, даже в 30-ти километрах от мегаполиса, где земли стоят 40 тысяч за сотку, мы имеем возможность приобретать себе землю за 3, за 5 тысяч за сотку. И эта ситуация не только в Красноярске возможна, это возможно практически в любом городе. Даже когда в один момент я поинтересовалась относительно Москвы, то я увидела, что в пределах 100 километров от Москвы, вполне доступное расстояние для такого огромного мегаполиса, вполне можно приобрести землю по такой цене. Хотя до сего дня присутствующие здесь Лена Трубникова и Вера, ее сестра, мне не верят. Но я знаю, что это так.
Анна Михайлова (которая у скайпа работает с участниками собрания), как бухгалтер одного из кооперативов, у нас в бухгалтерии находится, с папками наших кооперативов, то есть, это на каждого человека у нас заведены папки, с которыми мы ведем работу:
Это наше поле, наш гектар, большое поле, вот практически за спиной оно заканчивается, а вот там у березок оно начинается:
Мы встречаем радости на этом поле с восхождением радуг.
А это только начало. Следующая картинка, где стоят Андрей Суховерхов и Юра Мишарин с двумя щитами. Это мы в 2009 году первый раз вышли на это поле, и первые, кстати, организовали проживание круглогодичное на этом поле. Про нас даже снимали телевидение передачу:
Вот мы обедаем,
ставим палатки,
садим первые саженцы, это детский сад наших саженцев:
Сорок саженцев в первом году мы посадили, сегодня это количество ушло уже за несколько сотен. У нас не менее 80 кустов только смородины, 20 кустов всяких других культур, при том, что у нас, в принципе, зона северной тайги.
Это наша подготовка к урожаю. Это одно окно. На самом деле, все окна завода на сегодняшний день заставлены рассадой, когда начинается весна. Кстати, это будет очень скоро:
Следующая фотография. Это мы садим морковку, в первый год нашего пребывания на этой земле:
Если вы видите меня с бутылочкой, то это оригинальный способ посадки морковки, научу, если кто-то хочет. Семена, перемешанные с манной крупой:
Дальше тоже наше поле морковное:
Дальше вы видите, что мы закрыли его агротексом:
Дальше вы видите морковку - посадку этого года под черным агратексом:
Нам очень активно помогают во всем этом дети наши:
Дальше посадка тоже.
В этом году мы построили уже 2-ую теплицу, каждая теплица по площади больше сотки:
Дальше можно полистать. Вы видите, как мы делаем грядки:
Надежда Самойлова стоит:
А это она же, но уже работает :):
Дети нам помогают:
Все огромными масштабами, конечно. Мы очень активно используем именно органические методы посадки, чем тоже можем активно поделиться. Мы не используем ни одного химичесого препарата. И это наше убеждение.
Вот уже огурчики растут в нашей новой теплице:
Следующая теплица - это помидорная теплица. Мы ее немножко отремонтировали с прошлого года:
И вот осуществляем посадку помидор:
Это жучки, которые пожирают просто на корню нашу капусту. Я никогда в жизни не подумала бы, что существуют крестоцветные жуки. Они такими полчищами, как на нас, ни на кого не находят. Они, видимо, со всех полей в округе, которые только есть, приходят на нас и пытаются съесть на корню нашу капусту.
Дальше фотография, это как мы укрываем уже осенью грунтовые огурцы.
Все это, конечно, достаточно масштабно.
Потом вы видите Милу Михайлову, дочку Вячеслава Михайлова, на нашем капустном поле. Капуста у нас высаживается не менее 50 соток.
Дальше вы видите огурцовую теплицу еще предыдущего года, не этого, мы ее немножко перенесли сейчас, но это тоже сотка огурцов (частично тут же было и немного помидор, что не совсем правильно):
Вы не представляете: для всех нас, горожан, мечтой было кидаться огурцами. Мы когда начинали, приступали к сельскому хозяйству, мы не верили, что придут времена, когда мы начнем кидаться огурцами. От того, что их очень много. Так вот, я могу сказать, что уже в этом году, а это второй год нашего земледелия, мы могли себе позволить кидаться огурцами, потому что мы ели их с ранней весны и до поздней осени. Огурцы в наших теплицах мы собираем до конца октября. Возможно, Украине или каким-то другим городам это не совсем понятно. Но мы живем в северной тайге, напоминаю!
Вот это наши урожаи. Так, просто заехали, забежали на участок , набрали корзинки. И, как видите, там еще и грибы лежат, которые растут тут же, за теплицей, огромные грузди:
Кольраби:
Наши дети нам активно помогают.Таскают со всех полей сено, потому что мы травой, сеном мульчируем нашу продукцию:
Дети у нас потом в изнемождении засыпают на березах. Это Алина у нас:
Мы тут же очень вкусно друг другу готовим:
Дальше вы видите тепляк. Это мы начинали наше строительство. Но это ранняя весна, и снег затопил всю нашу яму:
Но благодаря этой яме мы участвуем в жизни поселка, когда мы тушим пожар. А весной пожары – это обычное дело на полях, когда, действительно, нет никаких заборов, и ветер гуляет очень сильно. Просто показываю из нашей жизни:
Дальше Овсянковская теплица. Эта теплица сделана в Овсянке, где живут наши пастыря:
Эта теплица сделана по проекту Владимира Мазура. Очень хорошая теплица, все сделано очень аккуратно. Владимир Мазур у нас большой аккуратист в этом вопросе. Наверху у нас лежит полиэтиленовый большой мешок, в который накачивается вода с реки Енисей (участок находится над Енисеем), и он наверху там прогревается от солнца, и сливается вода потом в теплицу. Так осуществляется полив:
Это наши помидоры. В этом году мы высадили более 1000 кустов помидоров, с чего мы собрали более полутонны помидоров:
Для наших масштабов, когда, вы помните, я в начале разговора говорила о том, что мы, бывает временами, получаем по 1000 рублей. Меня, правда, попытались поправить, сказав о том, что бывают дни, и мы получаем по несколько десятков тысяч. Бывает. Но, тем не менее, при этом при всем у нас наши закрома просто ломятся от продукции.
Дальше мы можем посмотреть грядки, тоже очень аккуратные, которые мы делаем.
Помидоры:
Вот заготовки наши, шикарные, вкусные заготовки, которые мы также заготавливаем всей церковью. Я понимаю, когда это делает семья для своих, но когда, извините, у нас 15, 20, 30 семей, то это дорогого стоит.
А тут вот дальше я просто показываю: это мы так ездим за грибами. Я - в серединке, самая грязная. Попали в места, где наша машина завязла. Это тоже Мужичкино, где наше сельское хозяйство основное водится. И у нас огромное количество грибов в округе:
Я хочу сказать, что помимо этого мы еще садим более пол гектара картофеля, правда, не на своих полях, берем их в аренду. Но, тем не менее, может быть, когда-нибудь это будет и наше. И мы имеем не менее пол гектара капусты различных сортов, садим все: и кольраби, и краснокочанную, и цветную капусту, и ранние сорта, и средние, и поздние, что позволяет нам практически все лето пользоваться этим. И, конечно, на зиму делать очень много заготовок.
И у нас очень много садовых деревьев посажено. В том же Мужичкино у нас замечательная почва для культивирования клубники, там в округе очень много клубники. Мало мест таких осталось под Красноярском. Но, в данном случае, клубникой засажены тоже все наши участки. Исчисляем мы их, конечно, сотнями кустов. И могу сказать, что этим мы занялись буквально недавно. И это стало давать нам сторицей. И мы стали вспоминать слова. Написано: "Землю раздаст в награду тем, кто поклонится ему". В нашем случае Бог имеет в отношении нас другое определение. Написано, что земля укроет их, земля будет помогать народу Божьему, “земля помогла жене”.
Это не экопоселения. Потому что экопоселения, которые имеются во всей Российской Федерации - это поселения под языческими знаками. Мы не язычники, мы - христиане.
Так вот, на сегодняшний день с нами, как я уже сказала, более 150 человек в двух кооперативах. Мы строимся, народ активно развивается. Потом я дам ссылки. Про нас снимают передачи.
Аналогичный образ нахождения на земле сегодня реализует еще и Орск. Он, может быть, два слова скажет отдельно.
Строительство
Я же хотела еще немножко показать вам именно то, из чего мы строимся и как мы строимся.
Посмотрите, пожалуйста ссылку, которая называется "Строительство". Не обессудьте, это очень кратко, потому что хотелось бы просто пробежаться по верхушкам. Мы называем это идеей Белых городов. Обладая технологией, которую, кстати, Владимир Мазур получил во время своей первой поездки в Израиль, наблюдая над тем, как строятся вообще дома там и облицовываются потом Иерусалимским туфом. Как вы знаете, это золотой туф, он блестит и переливается различными цветами на солнце. И в Иерусалиме запрещено строить из других камней. То, в данном случае, родилась, можно сказать, пришла, как откровение, идея строительства, вернее, идея этих блоков, универсальных блоков, которые в итоге мы реализовали. И на сегодняшний день строимся сами и рекомендуем. И обращаемся ко всем верующим в Иисуса Христа: “Возьмите! Пользуйтесь этой технологией! Она удобна в строительстве, она не требует практически никаких больших вложений”. И, в данном случае, мы хотели бы ее продемонстрировать.
Это универсальный блок.
Но это пока чертежик. Технология проста. То есть, существует две стенки, соединенных в процессе производства бетонными стяжками. Это не технология из пенополистерола, которую многие знают. Пенополистерол требует отделки. В данном случае отделка не требуется, стена имеет конечный вариант. Дальше листайте. Там вот практически как конструктор вставляются окна, вставляются двери, продукция этих окон и дверей тоже производится нами собственными силами.
Блок внутри заполняется любым бутом, что у вас есть. Если вы выкопали котлован под дом, то вот всё, что вы нашли под домом, можно разводить с цементом в определенных пропорциях в зависимости от того, что за грунт у вас имеется, и забивать в блоки, заливать их.
Мы в данном случае еще используем, поскольку мы живем в Сибири, и нам вопросы теплопроводности очень важны, мы используем обзол. Тоже бесплатный. Мы находим все время что-нибудь такое, чего не требует денег. Обзол, как вы знаете, это срез с досок, тонкие такие палки, шестиметровые, как правило. Этот обзол обычно на лесопильне отдают бесплатно. А поскольку у нас тоже в свое время были приобретены прицепы шестиметровые, то мы легко забираем этот обзол к себе на предприятие. Мы им топимся, мы его укладываем в стены. И, высыхая, он работает как натяжная арматура. Соответственно, мы его проливаем бетоном. И дополнительную теплопроводность получаем.
Вот дальше можете полистать. Вот первый дом, который построил себе посторонний человек:
Если видите, то на первом ярусе он употребляет пенопласт для утепления, но в дальнейшем он от него отказался.
Видите вот фактуру стены:
Дальше листайте. Это блоки внутри.
Человек этот, взяв у нас в аренду формокомплекты, не блоки сами, а формокомплекты, в которых эти блоки производились в течение 3-х зимних месяцев двумя людьми, они налили достаточное количество блоков для строительства двухэтажного дома, 360 квадратных метров по площади.
Мы очень долгое время потом еще привозили людей и показывали им в качестве рекламы.
И вот, когда началось строительство, этот дом они возвели за два месяца практически руками.
Мы руками не возводим, у нас есть малая механизация, мы тоже готовы этой идеей поделиться.
Но они практически руками его возвели. Естественно, это конструктор, с минимальной погрешностью, с минимальными отклонениями в посадке. Они позволяют строиться очень быстро, практически без больших усилий. Дом, говорю, на 300 с лишним квадратов. А вообще, до этого человек был погорелец, деревянный дом у него сгорел, равно, как и у нас на Овсянке, кстати. Мы сейчас дойдем до нашего дома. Домик, как вы видите, немножко еще с пятнами, пока влага еще уходила в первую зиму, потом она, естественно, ушла.
Вот видите малую механизацию, мы начинали с маленьких тельферных дорожек, сами их варили из подручного материала, выставляли леса, закрывали его тепляками.
Надо сказать, года 3-4 мы строились даже зимой. Наверное, только вот год-два мы перестали это делать в силу всяких сложностей, да, и как бы нет нужды. Мы за лето достаточно быстро закрываем большие объемы. Мы зимой работаем на то, что мы доделываем свои камины, которые тоже существуют как система отопления внутри наших домов. Это тоже разработка Владимира Мазура. Камины, которые не только греют воздух в помещении. В них проложены трубы с водой, соответственно, огонь, который горит, нагревает трубы, он нагревает бочку с водой. От этой бочки, от труб идет разводка по полам теплым, плюс ко всему - лежат гофры в камине, воздуховоды такие, которые уводят теплый воздух в стены и в перекрытия. В стенах, когда мы укладываем бетон, мы эти гофры укладываем таким же образом, чтобы создать дополнительное утепление. Фактически, это системы, которые не требуют дополнительных усилий, потому что все равно камин в доме практически всегда греется.
Дальше можно листать. Вот как раз посмотрите срез стены:
Вы видите и обзол, и гофры, и камень, и бетон, и та глина, которая у нас под домом, в частности, в Овсянке. Мы тоже ее сюда используем.
Минимальное армирование. Могу сказать по поводу обзола: в один момент мы заложили там дверь, где не предполагалось ее закладывать, вернее, не предполагалось ей там находиться. А потом потребовалось все-таки сделать проем в этом месте. Так вот, я могу сказать, что обзол работал так, что мы с трудом всеми мыслимыми и немыслимыми инструментами справились с тем, чтобы пробить проем в существующей стене. Т.е. это очень сильный материал. Когда он находится в связке с минимальным даже металлом и с цементом, и бетоном, который мы там проливаем. В стены можно укладывать канализационные трубы, по которым разводить проводку по комнатам, что мы и делаем.
Можете полистать.
Работает малая механизация, тоже все разработки наши.
Стены льем специальными коробами.
Первое время мы делали очень большие тепляки, и большие очень тельферные дороги, сейчас мы от них отказались.
Как видите, фотография 21, мы укладываем в полы обогрев.
Трубы, которые, как я уже сказала, заключены на теплую воду. Мы тут же, в первой же комнате, которая только у нас появляется, начинаем жить.
Сразу, как видите, работают потолки с проводкой, проводка вся спрятана в самом перекрытии во время строительства.
И у нас есть разработка по шикарным потолкам гипсовым, которые мы тоже тут же делаем на стройке. Это потолок нашей студии.
Тут же устанавливаем колонны, которые тоже сами делаем, оклады, которые тоже сами делаем.
И вот уже дошли до перекрытия первой части дома, которое мы утепляем, потолки укладываем, укрепляем металлоконструкциями, заливаем бетонные перекрытия, укладываем полиэтиленами. Это наша защита от влаги.
Делаем водосборные короба, ограждения на крыше из тех же блоков и укладываем плиту.
Мы делаем даже в Сибири эксплуатируемые крыши для того , чтобы пользоваться определенным благом. Не так сложно убрать снег с крыши, а впечатление от пользования плоской крышей, как это делается в южных странах, стоит того. Как видите, плита тоже изготавливается в этих же формокомплектах, то есть, такого же размера. Вот конечная стена, как видите, из блоков. Дом практически готов, в одной части дома мы уже живем. Это в одной части дома живет наш пастырь, второй этаж - это студия, пока не эксплуатируется. Дом, еще можно еще сказать, на половину “взорван”. Блоки мы изготавливаем тут же тоже в помещении внутреннем. Тут специальные крыши шились тоже по нашим разработкам.
Это мы на Мужичкино начинали строительство без электричества, без всего, потому что там до сего дня только проводится электричество, тоже прямо в тепляках по месту мы могли производить блоки.
А вот, до фотографии 62 если дойдете - это проект, по которому мы планировали стройку для нашего народа.
Первоначально, мы хотели это делать в Мужичкино. Как видите, это группа домов, с городской площадью, как мы ее называем, или с поселковой площадью, как мы ее называем. Но пока, к сожалению, мы этот проект остановили в силу того, что нам надо определиться с местом, куда мы переезжаем.
Это некие такие, европейского, южного типа домики. Если дойдете до фотографии 66: мы обладаем разработкой, она называется “апгрейт строительства”.
Т.е, построив первую комнату по нашей технологии, вы можете ее полноценно закрыть на полное жизнеобеспечение, Имея там технический узел, который в дальнейшем будет разрастаться, и работать уже на полное строение. Т.е. вы строите маленькую комнату, относительно маленькую, насколько вы потянете. Потом можете пристроить второй этаж, потом третий.
Потом разрастись в стороны.
Но самый главный принцип, что вы можете с первого помещения жить в собственном доме! И эту идею мы как раз принесли в общественную организацию, говоря о том, что сегодняшние монополисты в строительстве сеют в людях сомнение, что можно вообще построить очень быстро, очень качественно, имея в руках хорошую технологию, так что с первой минуты вы действительно там можете жить. Совершенно спокойно, продав квартиру в городе, вы можете полноценно жить, пусть в небольшом, но всё-таки своем, помещении и на своей земле. Выращивать тут же культуры какие-то, или, как орчане у нас, содержать скотный двор. Там и козы у них, и утки, гуси. И они пусть сами об этом скажут.
Но, в любом случае, мы, опять же, под словами о том, что земля поможет жене, имеем возможность отказаться от того, что навязывает сегодняшний мир человечеству. Всем же солгали, что это невозможно! И люди боятся. И молодежь боится. Могу сказать, что во втором кооперативе, который идет по следам первого кооператива с опозданием на года полтора, процентов 80 - это молодые парни в возрасте от 22 до 30 лет. Кто-то имеет уже семью, кто-то не имеет, у кого-то уже малые дети. У нас за год родилось, наверное, детей пятнадцать. В нашем кооперативе. Это говорит о том, что это совершенно молодые семьи, которые просто потеряли надежду построиться или приобрести квартиру и жилье в городе. В нашем проекте мы развиваем идею о том, что надо выходить из под знака того, что это невозможно. И что совместными усилиями, а мы, в частности, строим дороги из строительного мусора с очень большим удешевлением, мы говорим об альтернативных источниках энергии, хотя это не дешевое сегодня удовольствие, но есть возможность удешевления. В частности, даже вот этот камин. Я целыми днями рассказываю нашим молодым парням, что не нужно строить отдельно баню, потому что у всех тоже навязанная модель: если заходишь на участок, первое, что нужно сделать - это построить баню. Ее хотя бы можно топить, и можно в ней жить. Но то, что баня - это не жилье, и что это всё равно временное строение или относительно временное, и на это уходят тоже большие средства, потому что, естественно, все желают баню построить из качественного дерева, то, опять, это модель, в которую они попадают как в капкан. Тогда как можно сразу построить первую комнату, в которой тут же построить камин посередине этой комнаты, который будет в дальнейшем являться фундаментом для строительства каминов на всех последующих этажах. И ты уже сразу, с первого дня можешь жить в теплом помещении, иметь горячую воду, ходить по теплому полу. В это помещение могут переехать дети, как это у нас и произошло в Овсянке. Когда семья Михайловых, вот Вячеслав Михайлов выступал, и Анна Михайлова, которая сейчас скайп ведет, они переехали, по сути дела, когда была одна комната. Сначала они жили в цокольном помещении, потом переехали на первый этаж. Сейчас в этой комнате живет Владимир и Лариса Мазур. Но, фактически, они жили со своим с грудным ребенком годовалым, еще года не было, уже жили в этом помещении. И имея возможность топить полы водяным отоплением, пользовались всяким благом.
Я считаю, что для нас это освобождение, и эту модель внедрить в своих церквях, когда церкви, мы знаем, испытывают очень большие потрясения, вполне возможно. И мы этим готовы поделиться. И поделиться нашим опытом жизнедеятельности в предприятии.
Совместный отдых
Это мы собираемся в навигацию, ту навигацию, которую вы видели на видео фильме, который я просила включить:
Это мы собираемся в навигацию, собираем плот.
Как видите, тоже это всё нашими совместными усилиями было приобретено, плюс своими руками сделано. Вот собираем плот. Сейчас мы, конечно, так уже не делаем. Вот наш плот с окошками, мы имеем возможность возить с собой наших детей, это в окошечке Ирина Мазур, которая сейчас находится в Сиэтле.
Следующая фотография - это наш плот.
Следующий плотик грузовой, вся поверхность его укрыта солнечными батареями, это позволяет нам работать на нашем плоту. Третий плотик – это пристяжной плотик-студия, на котором мы делаем наши фильмы.
Все сшито собственными руками в наших мастерских. Под палатками существуют разделы, в которых мы храним продукты, с собой в навигацию которые собираем в течении года.
В самой кают-компании у нас в центре стоить большая печь, в этой печи можно стряпать пироги, потом она трансформируется, и устанавливается баня. Мы пользуемся баней на нашем плоту.
Дети наши полностью могут пользоваться купанием.
Это Владимир Федотович готовится к рыбалке
А это рыбка, которую мы едим. Очень соскучились...
Мы на плоту нашем собираем грибы. Как видите, белые грибы.
Дети с грибами.
Ира Мазур с белыми грибами.
Это тоже наш народ с грибами, в сосновых лесах.
Это я, перебираем грибы, как огромное предприятие перерабатывающее.
Это когда мы осетров ловим, мы едим черную икру с блинами при нашем безденежье.
Это пироги в нашей замечательной печи на плоту. Пироги у нас вкусные.
Это семья Валеевых.
Надя Валеева у нас печет пироги. Так, пусть все исходят слюной! Надежда у нас - главный хлебопек. Мы соблюдаем старинные рецепты.
Это блок электрификации нашего плота.
Отсюда у нас электричество по всему плоту работает. У нас работают лампочки в тайге! У нас, порой, доходило до 8 рабочих компьютеров! Это Алексей с Ириной, когда учились в Еврейском Университете в Израиле, то мы помогали им. Это вот наши переводчики, Наташа Володина и Надя Самойлова, которая переводила речь американцев на первом собрании. Они тут же сидят и переводят тексты для них, тут же, на плоту.
Это мы устраиваем столы. Когда мы получаем хорошую зарплату, мы устраиваем пиры и благословляем Господа, благодарим Его.
У нас в последние годы работают из ближнего зарубежья ребята, в основном, из Узбекистана. И надо сказать, они очень сильно к нам привязываются, потому что мы к ним как к людям относимся вообще-то. И как к людям, равным нам. И полноценно с ними взаимодействуем. В частности, после окончания заказа, перед тем, как они уехали, делали выезд на природу, играли в футбол, баскетбол.
А дальше, 28-ая фотография: мы ходим на скалы. У нас в Красноярске есть заповедник «Столбы», и Владимир Федотович, будучи альпинистом и скалолазом со стажем... Так, сейчас похвалю: он вообще-то воспитал первого и многократного чемпиона мира по скалолазанию Александра Губанова, которого калоши висят в Британском музее. Владимир Федотович нас многие годы воспитывал восхождениями на скалы. Это вот фотография этого года, вот скалы на заднем фоне.
Это тренировочная скалка «слоник», на которую не каждый залезет в лобовую. Там Алексей Мазур, со спины.
Вот восхождение на Второй столб, достаточно сложный. Ирина Мазур, которая никогда в жизни не лазила на скалу, в этом году ее затащили, за спиной там Ева Мазур из Израиля.
Вот Артем Хамета, который сегодня должен был говорить о первородстве, но не сказал. Вот на фоне с Владимиром Мазуром.
На фоне лесов тайги Владимир Мазур.
Алексей Мазур на восхождении.
Специально показываю, какой обрыв, и как там Ева кричала на всю скалу, на весь лес.
Это скала «Такмак». Это Ярослава Хамета. Видовка над всем Красноярском.
Владимир Мазур с Артемом Хаметой на скале «Такмак».
Это на вершине «Такмака» всей церковью, кто в тот момент мог подняться. К сожалению, в этом году почему-то нет большой фотографии.
В этом году мы зашли, если не соврать, человек сорок пять. Подтвердите, Красноярск! То есть, Владимир Федотович организовал восхождение совершенных не профессионалов 45-ти человек разного возраста, детей. И мы все туда!
Это, надо сказать, нас очень сильно делает. Если кто-нибудь, когда-нибудь касался этого вопроса, то, когда ты с человеком идешь в связке, тебе приходится ему полноценно доверять. И он совершенно тоже должен знать, что любую свою команду, которую он будет издавать, тот человек, которого он страхует, обязательно выполнит для того, чтоб не создать смертельные ситуации. Так вот, скалолазание и выходы на восхождения и наши плоты нас делают, потому что мы находимся в связке друг с другом. Нам приходится полноценно доверять и учить друг друга, чтобы не подставить всю команду. И, соответственно, это имеет отражение в нашей жизни в церкви.
Это рыба, которую мы ловим на Овсянке. Ельчики.
А вот зимой как мы ловим рыбу на Овсянке. Боремся тут же сразу и со льдами.
Это Владимир Федотович с Вячеславом Михайловым. Это “морду” достают, в которой в этом году у нас за один раз поймалось двадцать семь налимов.
Я правильно говорю? К сожалению, без меня. Перед Новым Годом.
Вот рыбка. Картинка с икрой, ельцы жареные, ельцы соленые.
И вот я тоже показываю, как до сего дня порой мы живем. Живет наш пастырь вот в такой разрухе, потому что дом строится, студия строится...
Зато мы тут же пользуемся камином.
И на сегодняшний день, я специально показываю, что даже с такими вот “взорванными” стенами мы продолжаем там жить.
Но сейчас уже гораздо больше сделано, и стены закрытые, и мы там делаем ремонты.
А вот, когда мы падаем от изнеможения, и не можем заползти в дверь.
Я хочу сказать о том, что те булочки, которые вы видели, это тоже одно из последних наших достояний.
И когда мы окончательно в этом году... В частности, надо сказать, у нас очень тяжелые годы. Последние года три. Нам пришлось впервые за 15 лет, в 2008 году вступить в судебные тяжбы с городом Оренбургом, с Администрацией. И мы потеряли 5 миллионов рублей! Для нашей церкви это было, ну, практически катастрофа, потому что мы не задолжали в этот период ни одному из наших работников. У нас работало свыше 90 человек в подчинении, и было три городских объекта: фасад мы делали, мы делали очень большой фонтан 20-тиметровый около Дома Советов, и делали сквер центральный в Оренбурге около памятника Ленину. И все три объекта мы сделали за лето. И если 2 объекта с нами полноценно рассчитались, то третий объект нас просто кинул. Администрация города Оренбурга.
И для нас, для церкви, которая тоже живет по законам Божьим, и мы руководствуемся словами, что не задерживаем своему работнику плату до вечера. И ни в коем разе, естественно, мы не могли ни узбекам, которые у нас работают, ни таджикам, которые у нас работают, эту плату задержать, зная, какие тоже тяжелые жизни у них на их Родине. Просто было не по заповеди так поступить. Мы со всеми рассчитались. Сами же мы остались без средств. Мы потеряли в судах 5 миллионов рублей... Для нас это колоссальные деньги. Можно сказать, эти последние 3 года мы просто, можно сказать, не встаем с колен. Но мы живы.
К сожалению, Лариса Павловна (к вопросу, почему не показала красивые фотографии сегодняшнего уюта на Овсянке), я это не сделала, потому что не весь материал у меня был на руках. И мне было очень сложно повыдирать материал через чужие руки с моего компьютера, который остался в Красноярске, и так далее. Я надеюсь, что мы восполним эту нишу и сделаем полную публикацию на нашем сайте про наши работы. Действительно, сегодня Овсянка представляет из себя замечательное место жизнедеятельности, какие-то комнаты сданы практически под ключ. Но в любом случае, это все-таки еще стройка, и мы ее продолжаем.
Наши закрома полны продуктов. И, действительно, если бы в этом году мы столько не имели помидор, огурцов, картофеля, капусты, то, конечно, эта зима была бы для нас очень тяжела. Я когда людям рассказываю, что мы на 25 человек готовим на 500 рублей, просто не укладывается в голове! Потому что мы кормим, можно сказать, по принципу, который существует в Новом Завете, когда Иисус Христос раздавал рыбы, и они не кончались. Но, это 500 рублей не скудной кухни. А, скажем, я, как генеральный директор, тоже учавствую в готовке. У нас женщины разделяются все по очереди, каждый день готовят. Я, как генеральный директор, в том числе. Так вот, мой последний обед - это пельмени по-китайски. Из одного килограмма мяса, пол кило говядины, пол кило свинины, перемешанные с мелкими овощами, со специями, по шесть, по семь штук больших пельменей китайских, пожареных специально, порционно каждому, нашим мужчинам. Сделаны суп в китайском стиле и, плюс, в китайском стиле приготовленный картофель, мелкотертый специальным образом. Мы все совершенно вкусно и хорошо питаемся. И это все было сделано на 500-600 рублей. И в день, примерно, такая норма. Но мы пользуемся всем в достатке. Потому что, говорю еще раз, у нас полные закрома.
И если у нас появляются средства, то мы разделяем эти средства на определенные нужды. То есть отделяем фонд на ГСМ, отделяем фонд на электричество. Скажем, какую-то часть на питание, покупку каких-то оперативных продуктов, и часть определенную замораживаем. И из этой замороженой части я выдаю. Я, ведь, человек, который средства в руках содержу. То есть, я совершенно точно знаю: приходит человек, говорит, что надо съездить к родственникам в другой город. Мы в ущерб даже всем остальным просто субсидируем какую-то сумму, он едет к родственникам. Пришел: у ребенка болит ухо, надо сходить к врачу. Субсидируем какую-то сумму, он идет к врачу. Или там кому-то зуб - надо на зуб. И, к сожалению, да, так вынуждены жить, все-таки мы так живем. Это наше сегодняшнее настоящее. Мы, конечно, бьемся за то, чтоб у нас были заказы, но это не всегда получается.
Вот в этом году я могу сказать, что мы на новый уровень подняли нашу стряпню. И Надежда является руководителем кондитерского цеха, который стряпает булочки, мы потом развозим это по клиентам. Нас уже знают, нас узнают, нас просят привозить эти булочки, и даже в организацию союза защиты потребителей, которые фактически наблюдают за лицензированием этой деятельности, у нас полностью отовариваются нашими булочками, не задавая нам ни единого вопроса, откуда мы такие нелицензированные булочки приносим. Но они у нас сделаны чисто, на чистых продуктах, мы не используем никаких маргаринов из нефтепродуктов, только сливочное масло. И булочки с маком, или как говорит Вячеслав Михайлов... Одно время у нас Вячеслав Михайлов ходил, продавал булочки как коробейник. И нас это очень сильно веселило, потому что он это делает с юмором, с прибаутками. Приходя в любые места, он говорил: «Что, Вам булочку с маком или с орешками? Если с орешками, то в придачу танец, а вот если без орешек, то просто так отдаем, подешевле!». И, как коробейник, принес нам очень хорошие заказы на эти булочки. И рецептом этих булочек мы тоже сможем в определенном смысле поделиться. Но это делаем, опять же, ради того, чтобы все-таки иметь ежедневное вспоможествование, потому что благодаря булочкам наши женщины зарабатывают средства, не по тысяче рублей, так скажем, в месяц. И плюс ко всему они содержат столовую, от которой питаемся все мы.
Наши дети приходят после школы. Они все на сегодняшний день практически учатся в одной школе, поблизости. Мы так вот все как-то скучковались много лет назад в одном районе примерно. И наши дети, учась в одной школе, потом вместе собираются, приходят на завод, убираются, делают совместно уроки, помогают женщинам на кухне. После готовок моют посуду и т.д., и т.п. То есть, они тоже живут с нами полноценно нашей жизнью.
К сожалению, уж, не буду, нет времени и возможности показывать ролики про наших детей, потому что я вообще сегодня просила их привезьти, и, возможно, они какие-то слова скажут. У нас уникальные дети. Меня вчера спросила Лена, тут находясь: «Устают ли ваши дети?». Я говорю: «Лена, они не просто устают, они с ног валятся от усталости». Это военные дети. Дети военного времени. Это не дети, воспитанные, не знаю, в каких условиях. Это дети, которые знают, что такое пахать с утра до ночи. Когда ведутся сельскохозяйственные работы, наши мальчики, например, Андрюша Бородин просто замертво падает, потому что не может отказать. И он такой мужичок в свои, сколько там ему лет, лет восемь, девять, сколько? И так поступают многие дети. И взрослые дети у нас забивают блоки, из которых мы строим дома наши, и полноценно тоже в этом участвуют. Зачастую наши дети даже лучше работают своих родителей. Есть тому пример у нас внутри. И все они умеют, обладают технологиями нашими в руках. То есть, они могут забивать бетон. Они могут садить с нами сельскохозяйственную продукцию. И зачастую, тоже, к сожалению, сегодня фильм мне не удалось загрузить Ясин про то, как мы готовим плот, и как мы его шьем, наши дети спят там, где их ночь застанет. Так скажем. Рядом на каких-нибудь мешках из-под плота тут же и засыпают.
Я с большой любовью отношусь к нашим детям, при всех их искушениях, а искушения касаются всех, это безусловно. Сегодня, действительно, Сергей Проуторов говорил, что воздействие на нас на всех со стороны очень сильное. И дети наши, прежде всего попадают под воздействие этих средств, телевидения и т. д. Но, тем не менее, мы считаем, что они находятся под покровом, и они ведут себя достаточно чинно, они послушны своим родителям. И если кто-то из них выпрягается, то только в силу того, что он не прибывал, скажем, какой-то период благодаря действию своих родителей ежедневно с нами. Если они с нами, они - в упряжке, и они ходят в послушании. Если нет, то выпадают “в осадок”, теряют ту близость Божественную, которую они получают благодаря Слову Божьему. Что “поскольку вы святы, то и дети ваши святы”.
Поэтому мы не хвастаемся, поймите. Мы показываем образ жизнедеятельности, который мы в своей церкви полноценно реализуем. И мы этими наработками готовы поделиться. И готовы, возможно, научить. Но, вообще, по большому счету, это опыт, который не очень легко, а который просто нелегко дается народу Божьему. Как только собираются двое и трое, приходит, как в противовес Слову Божьему, сатана, который их разносит по всем перекресткам. Мы знаем, почему происходят разделения в церквях. Но мы знаем, что и двое не могут согласиться идти одним путем. Так вот, в данном случае, мы являем образ жизнедеятельности, который было бы правильно народу Божьему достигнуть. И говорим об этом без ложной скромности, потому что не было бы чем хвалиться, если бы не был пройден 20-тилетний путь.
Нас мало. Потому что, как многие нам говорят: «Христианин не должен жить такой судьбой». Говоря именно о том, что христианин не должен нести ущерба. Он, вероятно, должен жить в теории процветания, у него всё должно быть, он ни в чем не должен иметь нужду. И, понятно, наверное. Ну, вот почему-то Бог нас всех содержит в такой жесткой рукавице. Он не отпускает нас ни на йоту. С одной стороны, это конечно, школа наша, Он нас делает. Кует из нас, накладывает на нас тесло. А, с другой стороны, я вдруг вот в последнее время начала понимать ценность этого приобретения. Я стала понимать, что независимо от того, сколько у меня средств в кармане, а вы даже не представляете, насколько мы все от этого зависим. Или как вот с Галей Барсуковой происходит, насколько она больна или здорова, контакт с Богом не должен иметь никакого ущерба. Он не должен нарушаться. И вот, в каком-то смысле, мы сегодня такую школу проходим, когда мы имея, не имея средств, благославляемы в виде материального благополучия или каких-то содействий нам или не благославляемы, как нам кажется, по понятиям человеческим, мы все равно находимся в вере. Мы все равно говорим дерзновенные слова. Мы все равно на себя берем ответственность за то, что мы поднимаемся на Межконфессиональные Собрания, что мы говорим с дерзновением, молимся с дерзновением, вообще, стоим в молитвах. И мы, действительно, благодаря тому, что мы всё-таки работаем в общем предприятии, мы ежечасно решаем проблемы друг друга. Мы всегда на общий ковер вытаскиваем все наши проблемы, мы всё знаем друг про друга. Ни одна из частей нашей жизни не укроется от глаза рядом стоящего. Это сканер, который выдержать человеку по плоти просто невозможно. Но мы хвалимся этим, как достоянием от Господа. И считаем, что так должен жить христианин! Именно потому, что сканер этот Божественный. Именно потому, что сканер этот проникает до глубины наших сердец, что мы готовы жить в поправках друг от друга, мы готовы друг от друга учиться, друг другу готовы подавать руку помощи.
Там смешная фотрография дальше. Можете этот альбом полистать, там смешные фотографии. Там как Леша Хамета тащит Иру Мазур за шкирку, потому что та уже не может идти.
Вот в каком-то смысле, на последнем издыхании мы будем протягивать руку общения.
И хотелось бы очень... Я завершаю, закругляюсь. Уж, получилась у меня эта презентация, не получилась, вы поймите, ведь материал сложный. Я могла бы, конечно, говорить только о теории этого вопроса, но хотелось поделиться жизнью именно без прикрас, что ли... Тем, чем мы реально живем. Удалось, не удалось, но не обессудьте. Но главное, что вот я искреннейшим образом, поверьте, совершенно верю в тот образ, о котором я сейчас говорю. Совершенно. У меня нет ни тени сомнения, что это правильный путь. Я совершенно уверена, что это приносит нам благословения. Совершенно уверена, что Бог, питая нас маленькой капелюшечкой манны, которую, как по образу, Он давал израильскому народу в Египетской пустыне. Вот этой вот манной питает нас на каждый день. И, действительно, не дает нам ни в чем иметь нужду. Мы все имеем благопотребное для жизни. Но мы не имеем чуть большего, чтобы считать себя совершенно спокойно, что у нас завтрашний день обеспечен. У нас каждый день эта грань выживаемости. Но именно благодаря этому наша вера крепнет день ото дня. Кто не может, да, срывается. Насколько можем, помогаем ему по возможности. Но многие нас оставили, говоря, как я уже сказала: «Так не должен жить христианин».
Пусть живут теориями процветания. Пусть собирают десятину. Пусть пользуются благами. Возможно, Бог им это позволяет. Но, скорей всего, все-таки это не тема, к которой благоволит на сегодняшний день Господь.
Всё. Аминь.
Всё. Чем можем, поделимся. Я могу отдельно ответить потом на вопросы: сколько себестоимость домов, или как сделать то или другое. Но это уже частности.
Мы живы, как сегодня Галя зачитывала: «Нас гонят, но мы живы». Не могу не прочитать эти слова из Писания! Зачитаю: «Мы никому ни в чем не полагаем претыкания, чтобы не было порицаемо служение, но во всем являем себя, как служители Божьи. В великом терпении, в бедствиях, в нуждах, в тесных обстоятельствах, под ударами, в темницах, в изгнаниях, в трудах, в бдениях, в постах, в чистоте, в благоразумии, в великодушии, в благости, в Духе Святом, в нелицемерной любви, в слове истины, в силе Божьей, с оружием правды в правой и левой руке, в чести и бесчестии, при порицании и похвалах. Нас почитают обманщиками, но мы верны. Мы неизвестны, но нас узнают. Нас почитают умершими, но вот, мы живы. Нас наказывают, но мы не умираем. Нас огорчают, а мы всегда радуемся. Мы нищи, но многих обогащаем. Мы ничего не имеем, но всем обладаем. Уста наши отверсты к вам (участники Межконфессионального Собрания), сердце наше расширено, вам не тесно в нас, но в сердцах ваших тесно”.
В общем, я благодарю за то, что дали мне время, и благославляю вас именем Господа Иисуса Христа.
